Рыцарь из ниоткуда - Страница 113


К оглавлению

113

Обыск, впрочем, был недолгим. Чиновник проверил их документы с таким видом, словно заранее знал, что все это чистейшей воды подделка (хотя поддельных там была ровно половина), а новоприбывшие – воры, аферисты и убийцы. Закончив, он смерил всех проницательным взглядом – снизу вверх, сверху вниз, снизу вверх. Вообще-то с дворянами полагалось бы вести себя и почтительнее, но в пору очередных обострений с Ронеро ронерский граф был здесь персоной неавторитетной, а барон из Пограничья, к тому же еще не утвержденный имперским наместником, и вовсе презренной личностью. Пожевав губами, чиновник задумчиво сказал:

– Конечно, ничего подозрительного… да ведь и вообще ничего, ни постелей, ни вещичек, пара чарок да узел с едой… Вы откуда свалились, благородные лауры и бравые морячки? Где-то я кой-кого из вас видел, уж не в Монторской ли тюрьме годика два назад, когда вас пятый раз выпускали после очередной отсидки?

Он играл столь фальшиво и бездарно, что не получил бы ангажемента и в странствующем балаганчике – разве что на роль колонны без речей. Но Сварог, прекрасно понимая, в чем тут намек, сказал лениво:

– Ну что вы, сударь, просто превратности жизни таковы, что иногда плывешь на чем придется…

И опустил в широкий коричневый карман пяток кругленьких золотых аргументов, чего чиновник словно бы и не заметил, но подобрел моментально:

– Да нет, насчет Менторской тюрьмы – это я перепутал. Столько людей мелькает… Ваши превратности жизни меня не касаются, лишь бы у нас вели себя благонравно.

Он хотел спуститься по трапу вслед за солдатами, злыми оттого, что лично им ничем не удалось поживиться. Сварог догнал его, сунул в карман еще одну монету;

– Не подскажете ли, где и как нам разыскать барона Дальга?

Чиновник удивился без всякого наигрыша:

– Но, лаур, его же похоронили позавчера… Несчастный случай на охоте.

Постоял, но, видя, что ничего больше не получит, сошел по трапу. Сварог с Леверлином переглянулись.

– Вот так, – хмуро сказал Сварог. – Несчастный случай…

– Думаешь?

– А какая нам разница? Нет больше барона. – Он лихорадочно искал выход. – Мы не привлечем внимания, если сразу двинемся к имперскому наместнику?

– Ни малейшего. В любой приемной наместника тьма народу с прошениями. От непризнанных изобретателей до нищих вдов.

– И никого не гонят?

– Зачем? – пожал плечами Леверлин. – Кому-то могут и подкинуть парочку монет, кого одарят красивой бумагой с красивыми печатями – читано со вниманием, благодарят за рвение, лорд и камергер такой-то…

– Пошли. Карах, как тебе это место?

– Плохое место, – не высовываясь, ответил домовой. – Не знаю, как и объяснить. Явного ничего не чувствуется, но словно бы в воздухе есть примесь… Как скверный запах, только это не запах…

– В общем, неуютно, – кивнул Сварог.

На улицах за ними вроде бы не следили. Резиденция имперского наместника представляла собой роскошный дворец какой-то странной архитектуры – в небесах Сварог не видел ничего подобного. Видимо, здание специально так задумали, чтобы оно отличалось от любых других земных построек. Ограда была и вовсе уж необычной – затейливая решетка в два человеческих роста из лучей густо-алого цвета, временами мерцавших золотыми искрами.

– Прикоснешься – без руки останешься? – спросил Сварог.

– Или без головы, если головой, – кивнул Леверлин. – Странно, что приходится объяснять такие вещи лару. Ты посмотри, сколько ходатаев, долго придется торчать…

Очередь человек из пятидесяти – в основном с гильдейскими бляхами, но попадались и представители Семи Сословий, и дворяне – тянулась к небольшому, но богатому на архитектурные излишества домику, пурпурному с золотым, стоявшему вне решетки, у ворот, исполненных из переплетения того же алого цвета. Вдоль очереди прохаживались четверо полицейских в коричневом, и порядок стоял образцовый – едва выходил очередной проситель, следующий скрывался за пурпурной дверью с золотым гербом наместника. Кто-то почти сразу же оказывался снаружи, кто-то задерживался надолго, кто-то покидал канцелярию радостным, кто-то унылым, а один вылетел, словно его вытолкнули пинком, упал, вскочил, отряхнулся и под тихие смешки захромал прочь. На Сварога повеяло родным, полузабытым…

Он сунулся было к полицейским, представившись бароном и предъявляя золотые аргументы; но они, о диво, не оказали обычного своего волшебного действия – полицейский молча выдвинул меч на треть и бросил назад в ножны. Пришлось встать в очередь и проскучать часа три. Сварогу, как бывшему советскому человеку, это занятие было насквозь знакомо, и он особо не нервничал, но Леверлин, поджидавший его в сторонке, извелся вконец.

Когда подошла очередь Сварога, уже смеркалось.

За дверью оказалась не столь уж большая, но с невероятной роскошью отделанная комната без окон – узорчатый мрамор, яшма, малахит, драгоценные камни, золото, серебро, ковры, затейливая люстра с электрическими лампочками, висящая под потолком без всякой видимой опоры. Большой портрет Яны на стене, исполненный прямо-таки в лучших традициях соцреализма: она на троне, фигура едва видна из-за самоцветов, сплошь покрывших пышнейшее платье. Что до платья, Сварог в жизни не видел на юной императрице столь идиотского сооружения, никогда не видел ее столь величавой и надменной, а столь огромную корону она удержала бы на голове лишь с помощью магии. И все равно Сварог обрадовался ей, как живой. Показалось даже, будто он уже дома.

Раззолоченный чиновник сидел за золотым столом, усыпанным драгоценными камнями во всевозможных узорах и сочетаниях. Оба блистали, и стол, и чиновник, свет люстры окутывал их мириадами крохотных радуг. Любой земной житель себя не помнил бы от благоговения, но Сварог, осмотревшийся довольно откровенно, решил, что странное золотое украшение на горле чиновника – скорее всего ларингофон. А золотая серьга в левой мочке, закрывавшая всю ушную раковину, – приемник.

113